Зураб Аласания о выборе между колбасой и свободой

В субботу, 19 мая состоялся форум Валить нельзя остаться организованный общественной организацией Громадський контроль. На нем глава правления UA: Перший (ПАО НОТУ) Зураб Аласания рассказал, может ли украинское ТВ быть независимым от политиков, как сделать гостелевидение популярным. Вот его прямая речь.

«Джинса» - какой она была и как ее «грохнуть»

Джинса, заказуха – обычное дело для областного телевидения. И на Первом национальном делали так. Обычно все выглядело так: звонит пресс-служба губернатора, и говорит: «У нас там происходит вот это, губернатор перерезает ленточку». Туда едет съемочная группа, и снимает сюжет.

Это было обязательно. Этого нельзя было избежать. Люди это не смотрели, но почему-то власть считала это важным. А журналисты были просто подставкой под микрофон. Жили каналы за счет концертов. Деньги маленькие, но были. Часто выступал Виктор Павлик – он выступал на всех областных каналах, и там была куча таких же как он – представителей украинской эстрады. Часть из них платили, а те, кто был в «топе» приходили бесплатно. Власть знала, что компания таким образом зарабатывает деньги «черным кэшем». Но закрывала глаза, потому что телекомпании делали им заказуху.

Теперь же все иначе. Первое, что мы сделали – «грохнули токсичный продукт», который был. И когда мы начали выкидывать программы одну за другой, то мы остались без 70% собственного контента. То есть «черные дыры». Областные компании не могут производить как они обязаны по лицензии 24 часа контента. Они заполняли эфир абы чем – повторами, обменивались контентом друг с другом и так далее. Сказать, что у нас хватает денег на заполнение 24 часов эфира контентом не могу. Но более-менее мы попросили областные компании делать три программы – утренний эфир, новости и вечернее ток-шоу. Они начали это делать, а остальное мы докупаем – это сериалы, фильмы, спортивные соревнования.

О сокращениях

Но это только один год прошел. За это время надо было сократить компанию, и сокращение произошло страшное – людей было 7220 и 3100 из них были уволены. Я не понимал, зачем держать бухгалтеров, юристов в каждом из филиалов, зачем дублировать функции в каждом из трех национальных каналов? Поэтому мы их сократили. Убрали уборщиков, охранников – этим занимаются частные, нанятые фирмы. И так будет и в филиалах. Я страшно жалею об уходе многих людей. Но если ты хочешь сделать реформу, то ты либо желаешь, чтобы тебя любили и оставляешь как есть, либо тебя ненавидят, но ты делаешь реформы. Иначе никак. Зарплата тоже была никакая – от 1400 до 6600 грн. И это зарплата гендиректора! Вместе с премиями я получал 11 200. И это потолок. Теперь же у нас работает 4300 работников (но это с вакансиями, а на самом деле 3900), а средняя зарплата выросла до 8800 грн, а по регионам 8300 грн.

Как жить без заказухи

Об отношениях с властью – они прервались. Губернаторы, как только увидели, что филиалы избирают руководство на конкурсе и без них, - мы сразу их потеряли. Страшная вещь, потому что большинство компаний имели в аренде помещения за 1 гривну от областных администраций. И не только у них.

Яркий пример – господин Садовой во Львове. Интеллигентный, звонит и говорит: «Мы очень уважаем все что вы делаете, но вы не хотите нам вернуть наше имущество?». Думаю, «Вот блин», а говорю: «Конечно, господин голова!». А это значило что наше львовское радио полностью теряет большое двухэтажное здание. Так мы потеряли несколько тысяч помещений по всей стране.

Тоже самое и с техникой: сейчас оказывается, что в большинстве компаний техника была оформлена на директора, на главного режиссера, или принадлежала неизвестно кому. Во Львове катастрофа – одна аппаратура принадлежала ОГА, а вторая каналу ZIK! Да, это катастрофа, закрываем канал и не ведем вещание. Иначе никак. Вопрос всегда простой – колбаса или свобода? Ценнее свобода – выбрасывайте, ничего не оставляйте, избавляйтесь от долгов, начинаем почти с нуля.

С властями мы потеряли весь контакт. Мы им предлагаем: вы можете приходить на программы, мы будем вас приглашать, но формат будет другой. Журналист — это не подставка под микрофон. Мы даже оставляем вам ваши положенные по закону 15-20 минут, рассказывайте какие вы прекрасные! А после того, у нас будет 5 экспертов, 5 людей с улицы и 5 журналистов, и вы ответите на их вопросы. И должен сказать – половина остается, говорят «выдержу любой формат». Другие наоборот – «нифига, где наши 20 минут? И кто вы вообще такие?».

Кабмин мы потеряли, когда перестали каждую неделю делать их отчеты Кабмина. И вроде бы это должно быть – отчитываться людям нужно. Но они это делали так – 10 минут, на камеру, потом камеру прочь, и дальше между собой «втихаря перетирали». Мы говорим «а давайте останемся полностью». Отвечают «нет». Ну тогда и мы не останемся! Кабмин нам тоже сказал «ну до свидания». И теперь те 0,2% от госбюджета, которые мы должны были получить, превратились в 0,1%. Полгода прожили, в июле посмотрим выживем ли. А они на нас как раз и смотрят – «сдохнут или выживут?». Но мы просто так не сдадимся.

С президентом вообще все просто. Если в каждом втором сообщении ты не произносишь фамилию «Порошенко», то ты не являешься его другом! А если ты не его друг, то ты его враг. И так мыслят все политики в стране. Или ты с нами, или ты против нас. Про парламент я вообще не знаю, что сказать, потому что у них и сейчас по закону есть обязательные 20 минут которые им должна давать областная телерадиокомпания и UA: Перший тоже.

Медиа должны быть бизнесом

Но в Украине они никогда бизнесом не были. В стране никогда не было свободных медиа! Был дядька Коломойский, дядька Ахметов, дядька Пинчук, которые заводят себе каналы в том числе и на местах. И делают неплохую картинку. А потом приходит время – выборы! И начинается момент, ради которого канал и создавался! И в этот момент и нужно общественное вещание, телевидение!

Могу гарантированно сказать, этот канал 51-й, здесь, в Днепре, никому не подчиняется. И контент из Киева ему не диктуют. Все, что касается творчества, вырабатывается на месте. Надо ли такая ситуация Днепру и местным властям, я пока не знаю.

По нашему закону про общественное телевидение есть всего 3 минуты для президента на Новый Год и «до свидания, дядя». А про депутатов там вообще ничего не говорится. Но деньги зависят от них. И они нам ответили на наш законопроект «нет, мы вам в таком виде денег не дадим». В июне они будут рассматривать новый бюджет – на вторую половину года. Как вы думаете, получим мы деньги? Хм... вот и мы «тоже так думаем». То есть отношения с властью сломаны. Мы с ними встречаемся, объясняем, но пока ничего не помогает. Этих людей мы потеряли.

Кому нужно Общественное телевидение

Но вас – наших следующих стейкхолдеров, заинтересованных лиц – мы еще не получили. Не доказали, что мы вам нужны. За 3, 5, 6 лет, когда мы вам покажем тот продукт, который должен быть, который не врет, вы скажете – окей, я плачу каждый месяц 80-90 грн на интернет, и 10 грн я и этим сумасшедшим могу дать. Но важнее то, что мы принадлежим вам, а не этим с джинсой и заказухой. Вот когда мы вам это докажем, и когда мне не будет стыдно за наш продукт, я выйду и спрошу – «Вам нужно общественное телевидение? Или если нет, то закрываем бодягу!».

В Японии на 5 каналов общественного ТВ бюджет 4,8 млрд евро. В Германии 2 млрд евро на 3 канала. В Чехии 220 млн евро. В Швейцарии провели референдум с вопросом «а надо ли нам общественное ТВ? Может его грохнуть?». 70% сказали «не трогать». А у нас несчастные 24 млн евро на 31 канал. Вот так это выглядит. Государство не дает денег и не будет давать. Я не верю в политиков. Но мы выкарабкаемся, так или иначе. В нашу команду уже набрано много прогрессивных людей – они составляют уже 30%. А это та критическая масса, которая способна все менять».

Егор Мороз