Экономика медицины от Сергея Рыженко

30 марта в прямом эфире программы 51 канала «Вечерняя мясорубка» Ольга Палий и Сергей Шишкин общались с главным врачом Днепропетровской областной больницы им. Мечникова Сергеем Рыженко.

- Добрый вечер! По наполняемости ваших палат вы можете сказать о ситуации в АТО. На ваш взгляд, в каком направлении мы движемся – к миру или наоборот? Из новостей по ТВ однозначные выводы не сделаешь. Увы, но приходится судить именно по таким признакам.

Сергей Рыженко: Добрый вечер! К сожалению, в стране идет война. Количество раненых в городе и области не уменьшается. Мы видим это по палатам реанимационного отделения, потому что в больницу Мечникова поступают самые «тяжелые». Эти ребята, по сути, доставляются всегда к нам на грани жизни и смерти. И то, что нам удается их спасать – это очень большое дело. Речь и о профессионализме врачей, которые делают все возможное, чтобы бойцы выжили, и о лекарствах, которые приходится находить и днем, и ночью.

В настоящее время отделение реанимации, политравмы, заполнено только одними бойцами. Недавно часть подлечившихся ребят перевели в Киев. Однако какой-то особой передышки мы не чувствуем, несмотря на то, что нам всегда кажется, хотелось бы, что каждый новый боец – последний у нас. Мы почему-то верим, что война должна вот-вот закончится.

- Сколько у вас сейчас раненых?

Сергей Рыженко: Нам военные не всегда рекомендуют оглашать цифры.

- Ну, нет, так нет. А с какими диагнозами воины чаще всего поступают?

Сергей Рыженко: Как и во время любой классической войны, ранения схожи: 10-15% пулевых, 80-85% – взрывные, осколочные. Я посмотрел статистику других войн за последние 25 лет – данные такие же. И мы можем сказать, что это – настоящая война, которая проходит в нашей стране.

- Не очень хорошие новости. А гражданские пациенты с какими болячками чаще всего поступают?

Сергей Рыженко: Самые разные. У нас – 40 отделений, сами понимаете. К сожалению, сейчас поступают люди с более запущенными формами заболеваний – не только из Днепропетровской области, а и из Донецкой, Луганской, Крыма. Так что поликлинические и стационарные отделения не пустуют, всегда заполнены. Из-за войны и связанных с ней трудностей нынешнего времени стало даже тяжелее найти место для гражданского человека, чтобы его полечить.

- БФ «Пациенты Украины» озвучил результаты своего социологического исследования, по данным которого 69% жителей Украины не идут в больницы, а лечатся сами. Вы говорите, что много пациентов запущенными формами болезней. С чем это связано? Это последние тенденции или так было всегда?

Сергей Рыженко: Сейчас люди очень бояться и лечиться, и больниц – потому что лекарства очень дорогие. Высокотехнологичные операции также требуют определенных составляющих: инструментов и прочего. И человек, заболев, зачастую начинает искать более простые пути решения проблемы. По советам друзей, соседей идет по бабкам-знахаркам, и так далее. А затем, попав в трудную ситуацию, уже начинает обращаться в больницу. Это общенациональная проблема. В меньшей или большей степени так было всегда, но сейчас более ярко выражено – однозначно!

Даже наша большая больница, одна из лучших в Украине, получает лекарства, в основном, только на ургентную помощь. Мы полностью можем обеспечить бойцов АТО, и то – нам по некоторым позициям помогают волонтеры.

Когда люди узнают, что им необходимо для проведения высокотехнологичных операций – стенты и так далее, узнают, сколько это стоит, то в итоге нередко затягивают с лечением и запускают болезнь.

- Если пациент не со «скорой», а проходит плановое лечение, он получает большой список лекарств?

Сергей Рыженко: Знаете, больница Мечникова не является исключением. Как и многим другим нам не хватает полностью финансирования, чтобы обеспечить всех больных лекарствами. Мы этого не скрываем, мы говорим правду. К сожалению, на сегодня дела обстоят именно так.

Стараемся закрывать самые острые вопросы, когда больные поступают по линии «скорой, в ургентном порядке, без сознания, когда человек не может управиться самостоятельно.

Через нас прошло 2,5 тыс. только тяжелораненых. Один из бойцов с ампутированными конечностями, которого мы уже отправили в Киев, – ему делали и диализ, и гемофильтрацию, израсходовав свыше 100 тыс грн. Это большие деньги. И он не один, кто получил объемное лечение – таких сотни, надо понимать.

- С простыми заболеваниями к вам не обращаются?

Сергей Рыженко: Мы считаем, что больница Мечникова – то высокотехнологичная больница. Мы стараемся брать пациентов с такими патологиями, которые нельзя вылечить в участковых, районных или городских больницах.

- Повышение минимальной зарплаты повлияло на экономику больницы в целом?

Сергей Рыженко: Интересный и своевременный вопрос, поскольку, я считаю, что произошла уравниловка. Санитарочка стала получать как опытная медсестра или начинающий врач. По сути, это одни и те же суммы. Мы уровняли заработную плату, дав, кому не хватало, до минимуму. А молодой врач и опытная медсестра получают столько, сколько и ранее.

- И никаких доплат?

Сергей Рыженко: Мы стараемся для тех, кто работает в ургентаже, в реанимационных и операционных, добавлять. И областной совет, и администрация идут нам на встречу, понимая нашу загруженность. Но в общем тенденция именно такая. Пока прошел только один уровень – между начинающим врачом и санитаркой, которая ранее не получала эти 3,2 тыс грн.

- В больницах второго уровня, которые также на балансе у области, главные врачи говорят, что им катастрофически не хватает денег, поскольку после выплаты зарплаты санитаркам не хватало на всех остальных. У вас были такие же проблемы?

Сергей Рыженко: Слава богу, у нас такой ситуации нет. Все понимают загруженность штата и то, какую мы работу делаем. Я сегодня даже не могу пожаловаться, потому что и губернатор, и председатель областного совета, и все руководители области, депутаты всячески стараются нам помогать. И надеюсь, так будет и в будущем, поскольку больница Мечникова – основной авангард Днепропетровской области, и если мы начнем «резать», сокращать персонал, наверное, будет беда – за лечением придется отправляться только за границу.

- А из каких источников финансируют больницу?

Сергей Рыженко: Областной бюджет дает 90%. Еще – субвенции из госбюджета, которые поступают в рамках программ.

Но я хочу сказать, что всех раненые, жителей Донецкой, Луганской областей и Крыма мы лечим за свои деньги. Мы им помогаем. Сегодня такова наша позиция: помогать в первую очередь тем, кто пострадал во время войны, аннексии, кто жил и работал на территориях, которые сейчас неподконтрольны Украине.

- Как обстоят дела с закупкой нового оборудования? Ведь там любой девайс в копеечку обходится. Будете ли что-то покупать в текущем году?

Сергей Рыженко: За время войны, когда не живешь в тихом, спокойном графике, мы это очень остро почувствовали. Мы понимаем, что такое аппаратура, работающая круглосуточно. У нас не успевает ни аппарат для МРТ, ни томограф новый остывать. Рентген-аппаратура выходит из строя, потому что количество нынешних исследований не позволяет им работать долго.

Раньше мы думали, что, получив эту технику, можно жить припеваючи и ни о чем не заботиться. Сейчас понимаем, что большущая нагрузка приводит к колоссальному износу, и технику менять надо. Не станем менять дыхательные аппараты, будем терять самых тяжелых. Без новых компьютеров не сможем делать высокотехнологичные операции. Рентген-оборудование – это вообще тупик. Есть масса дорогостоящих вещей, которые в нашей стране не производят. И закупка, скажем, хороших компьютеров – это около 30 млн грн. Томограф дорого стоит. Но нам губернатор Валентин Резниченко пообещал, и мы надеемся, что получим.

- То есть ожидается томограф новый. А еще какая техника будет и сколько в среднем работает единица аппаратуры в больнице?

Сергей Рыженко: Всё зависит от объема работы. Наша аппаратура за последние три года наработала больше часов, чем – мы посчитали – за предыдущие 8-9 лет! Ресурс сокращается. Инженеры поменяли в одном томографе за последние 3 года 4 трубки – что тут можно сказать еще? Объем исследований настолько велик, что аппаратура просто-напросто не выдерживает.

- Но больница также не может функционировать и без врачей. Есть ли у вас вакансии?

Сергей Рыженко: Парадоксальная ситуация: мы не можем взять неподготовленного врача, специалиста, даже имея вакансию. Проводится тщательный отбор, чтобы взять только профессионала высокого класса. Стараемся эту марку держать. Мы не можем взять студента после окончания вуза, понимая, что он не сможет работать достойно, оказывая помощь больнице Мечникова.

Безусловно, подходя к проблеме с точки зрения профессионализма, у нас появляются нескорые пробелы в штате. Но мы поступаем сознательно. Для нас лучше хороший специалист, чем тот, кто сможет подвести в ответственный момент.

Сейчас нам нужны около двух десятков врачей для выездных бригад, приемного отделения. Но еще раз повторюсь: больница Мечникова – особая, и нам крайне важен профессионализм врача. Даже работавший в районной больнице, сталкиваясь с нашими разнообразными и большими объемами, наверняка не осилит их. Ведь двести человек каждый рабочий день поступают и выписываются из наших отделений, представляете?

- А медицинских сестер хватает?

Сергей Рыженко: По сестрам есть договоренность с медицинским колледжем, и я этим горжусь, поскольку там выпускают сестер, способных с первого дня трудиться у операционного стола. Мы закрываем этот вопрос, поэтому не берем никого « с улицы, не имеющего достаточного опыта. Плюс – мы проводим курсы вместе с медсанбатом для наших сестер по оказанию военно-полевой помощи.

Вот, сейчас приезжают англичане. Юрий Скребец набрал 30 человек из числа сестер и врачей, которые будут обучаться натовским стандартам оказания первой медицинской помощи не только на поле боя, но и в больнице. Это очень важно, потому что опыт, полученный за время войны, сегодня бесценен. Такого опыта, наверное, кроме нас и Израиля, больше нигде и нет.

- Поговорим о реформе. Планируется создать в области 5 медицинских округов. Вы к какому будете относиться?

Сергей Рыженко: Вопрос больше управленческий, а я все-таки больше представляю медицину.

- Но вы же управляете всей больницей.

Сергей Рыженко: Да, я – главврач, и хочу, чтобы эта реформа прошла безболезненно. Понимаю, что сложно переориентировать всю систему, сделав просто госпитальные больницы – их, знаю, по Украине будет около ста. Разбить по округам и никого не обидеть – очень сложный вопрос. И прежде, чем что-то начинать, надо хорошо подумать, будет ли это соответствовать стремлению большинства людей. Действительно ли мы хотим именно этого, будет ли сопутствовать удача и что скажут люди, когда проект реализуют: придет ли счастье от реализации задуманного?

- Сколько у нас в области больниц третьего уровня – таких как «Мечникова»?

Сергей Рыженко: По сути у нас – областная детская, онкодиспансер, психбольница и мы.

- Все они – самые специализированные?

Сергей Рыженко: Да. И хочется, чтобы реформы проходили побыстрее. Это как в индейском ритуале. Чтобы человек, который его принимает, мог заранее подумать, не навредит ли он кому-то, сможет ли принести удовольствие, добавит ли это авторитета или все закончится обычным курением трубки и игрой на бубне. Хочется. Чтобы всё прошло нормально.

- Учреждения, которые вы перечислили, расположены в Днепре. А в других городах области подобные есть – в Кривом Роге, например?

Сергей Рыженко: Нет. Насколько мне известно, там будут создавать больницу второго уровня. Там есть мощная больница №2, которая ранее относилась к третьему уровню. Примут ли такое решение? Не знаю, может, администраторы приняли другое решение. Но якобы она будет одной из госпитальных округов. Жизнь покажет.

- То есть первый, второй уровень будут относится к округам и финансироваться из местных бюджетов?

Сергей Рыженко: Да. А больница Мечникова всегда была главной больницей области. Я полагаю, она будет не госпитальной, более высокого уровня. Больницей, где смогут получать помощь те пациенты, которым не смогут помочь в госпитальных округах. И, думаю, источники финансирования при этом не изменятся – пока идет такая тенденция, и мы верим, что будет именно так. Очень хочется верить в это.

- Еще одно новшество – создание госпитальных советов. Вы к этому готовитесь?

Сергей Рыженко: Многие новости, к слову, я узнаю от журналистов. И мне очень приятно, что вы так хорошо информированы и ориентируетесь в медицинской сфере.

Да, действительно я знаю, что создаются такие советы, где будут обсуждать вопросы медицины, которая, в первую очередь, будет служить людям. Очень хочется, чтобы простой человек почувствовал: вот этот госпитальный округ, больница служат на благо. Госпитальный совет и должен решить эти вопросы.

- Но там крайне интересный нюанс: в эти советы будут входить и медики, и чиновники, и меценаты, что важно. Есть ли у вас список определенных меценатов, которым вы позвоните и пригласите войти в совет?

Сергей Рыженко: Мы говорим о таком будущем, схему которого еще не реализовали ни в одной стране (смеется – прим. ред.). Хочется, конечно, чтобы эта сказка случилась у нас, ведь мы часто бывает первооткрывателями чего-то. Но традиционно нашими меценатами, спонсорами являются руководители министерств, области, бизнесмены, способные оказывать помощь – как правило, разовую. И если все они будут участвовать в работе больницы, мы будет только рады этому.

- Не совсем правильно относить чиновников к меценатам.

Сергей Рыженко: Это понятно, да (смеется – прим. ред.)…

Вы знаете, коммерческие подходы к медицине, особенно сложной, где есть тяжелораненые, редко приживаются… Но мне все-таки хочется, чтобы большинство людей не боялись медицины, чтобы она не вызывала у них чувство ужаса.

- Однако ведь речь идет и о престиже – скажем, человека в статусе члена госпитального совета больницы Мечникова. Все его окружение понимает, что данный билет весьма недешев.

Сергей Рыженко: Я сталкивался с такой ситуацией в Израиле. Там госпитали – по сути, как «Мечникова», больниц нет. Вывешивают целые списки сотен меценатов. Они могут принимать решения. Но, как правило, их принимают по средствам, которые они пожертвовали.

- Но это уже неплохие решения. Эдакое акционерное общество.

Сергей Рыженко: Я готов найти в больнице Мечникова любой угол, на любом этаже, где всех меценатов «расписать», лишь бы они помогали. Потому что в их поддержке нуждаются очень много людей. В Днепропетровской области тысячи человек нуждаются в высококачественной медицинской помощи, но зачастую на это нет средств. Потому мне хочется, чтобы меценаты побыстрее к нам пришли.

- Десятки людей в области также нуждаются в месте, где можно «взять» немного, грубо говоря, понтов – подтверждения их социальной значимости, выражаясь культурно. Господа состоятельные парни, вы знаете, куда идти!

Сергей Рыженко: Мы обязательно будем показывать всех меценатов, которые хоть чуть-чуть помогут нашему народу. И такие, слава богу, есть. Те, кто покупал микроскопы, компьютерные томографы, аппараты искусственной вентиляции легких, и так далее. Я вывешиваю на стенах их портреты, пишу о них в Фейсбуке, хотя они и не всегда этого хотят.

Приходите! У нас огромное поле деятельности – можно каждый день его показывать.

- Что ж, приходите! Господин Рыженко обещает медную табличку с вашим именем установить перед центральным входом.

Сергей Рыженко: Даже позолоченную! (смеется – прим. ред.)

- А ведь не так уж и трудно быть полезным обществу, которое наверняка всё это оценит! И в заключении- ваше обращение к жителям области?

Сергей Рыженко: В первую очередь, хочу пожелать всем днепропетровцам, чтобы мы жили в мирное время. Чтобы мы обязательно беспокоились друг о друге. Помогали не только раненым, а и другим больным рядом с нами. Много людей сегодня нуждаются в этой помощи. И врачи, и люди других специальностей должны понимать: только помогая друг другу мы чего-то стоим.

Хочется, чтобы и в дальнейшем все наши славные традиции Днепра развивались. Чтобы появлялись у нас люди, которые действительно хотят вкладывать средства в здравоохранение. Хотят, чтобы мы у себя на родине могли получать хорошую медицинскую помощь. Чтобы нам помогали.

- Спасибо большое! Всем – здоровья! И, если будете в больнице Мечникова, желаем вам приходить туда исключительно в статусе мецената, волонтера или донора крови, и – никак иначе!

Сергей Рыженко: Абсолютно верно! И вам большое спасибо!