Пожалейте агитатора!

По улицам, подъездам и дворам Днепропетровска с пачками полиграфии в руках ходят чернорабочие выборов – агитаторы. Каково это – уговаривать людей проголосовать за своего кандидата? Кто и зачем это делает?

Журналист dengi.informator.ua решила найти ответы на эти вопросы и завербовалась в одну из политсил. Имя лидера, на которого трудилась девушка, мы называть не будем, потому что, по большому счету, оно не имеет значения.

- Дамы, что вы здесь делаете, и как вы сюда попали?

- Через дверь. А что мы не люди?

- В данный момент вы не люди. Вы – агитаторы.

Этот реальный диалог на лестничной площадке одного из домов по ул. Героев Гражданской войны. На работу политического агитатора меня подбила близкая подруга, которая должна была стать моей напарницей, но в последний момент она отказалась от этой затеи.

Все агитаторы ходят по двое, чтобы проще было отбиться в случае конфликта с жителями, конкурентами, нападения пьяных или наркоманов. Моей первой напарницей стала Анна, с которой я познакомилась на собеседовании. Раньше она работала почтальоном, поэтому хорошо знала жилмассив, на котором находился наш участок.

Работать предстояло без выходных с 12.00 до 17.00 – за 100 грн. в день. Сразу договорились, что платить нам будут наличкой день в день, и от этого правила отступили только несколько раз.

Когда мы выходили в первый агитационный рейд, сильно похолодало. Вместе с нами изучать участок отправилась наша начальница – «звеньевая» Татьяна – молодая девочка из Луганской области. Первым заданием была расклейка плакатов с портретом нашего кандидата и телефонами городских служб. А еще нужно было найти активистов домов и предложить им написать заявление с просьбой сделать ремонт (подъезда, крыльца, внутридомовой дороги, крыши, лифта – нужное подчеркнуть).

Мы еще не обошли и половины домов, как Татьяна замерзла и с трудом шевелила пальцами на руках. У нее не было теплой одежды, а туфли были обуты на босу ногу. Анна жила в одном из домов на нашем участке, поэтому принесла «звеньевой» теплый жилет и носки. Но через час уже и они не спасали, поэтому мы все вместе пошли к моей напарнице пить чай.

На второй день работы меня чуть не побила дворничиха, когда я клеила плакат с нашим лидером на доме №4 в переулке Людмилы Мокиевской. Помню, как услышала, что сзади кто-то метется со страшным криком: «А кто это будет снимать?!!!» Пожилая женщина вырвала плакат у меня из рук. Ее всю трусило от злости, было ощущение, что она сейчас меня ударит. Оказалось, что это местная дворничиха Жилсервиса-9. Она кричала, что из-за таких, как я, разворовали всю Украину, что наш лидер – бандит, что она 40 лет отработала и теперь получает минимальную пенсию, а он и ему подобные жируют.

Мои попытки ее как-то успокоить, не увенчались успехом. О происшествии мы сообщили кураторам, они передали информацию в избирательный штаб, и потом его представители разбирались с руководством Жилсервиса-9.

Уже в первые дни мы заметили такую закономерность: приклеили плакаты, через 2 часа их срывали или на лицо нашего кандидата клеили рекламные объявления. Особенно старались курсы английского языка. Приходилось ходить следом за расклейщиками и сдирать их рекламу с лица нашего лидера…

В первые дни мы встретили на своем участке агитаторов за другого кандидата. Они рассказали, что им ставят оценки по 5-балльной системе за каждый день и штрафуют, если они что-то не знают о своем политике (например, точный возраст или образование). Зато платят больше, чем нам: 50 грн. за каждый телефон с именем – их выпрашивают у людей, которым раздают газеты.

На второй день после многочасовых пеших прогулок у меня лопнул средний палец на ноге. Когда я дома сняла туфли, носки были в крови. Пришлось приличные туфли сменить на старые кроссовки. О том, чтобы надеть каблуки, не было и речи.

На третий день в доме № 104 по Донецкому шоссе на нас накинулась женщина лет 30. За то, что мы сказали ей в домофон, что пришли по поводу ремонта подъезда, а внутри стали клеить плакат о детском празднике с участием нашего кандидата. Она кричала: «Нам детские праздники не нужны, вы нас обманываете. Когда придут рабочие? Прямо завтра? Вы все врете!»

В субботу мы изображали массовку на субботнике, организованном нашей партией, потому что людей пришло совсем мало. Кураторы дали нам задание задавать вопросы нашему кандидату в мэры. Например: «Как вы относитесь к переименованию Днепропетровска?»

Было очень холодно, дул сильный ветер. Студенты красили детскую площадку и сажали ивы, а мы раздавали листовки. «У нас более интеллектуальная работа, чем красить или копать», – сказал кто-то из агитаторов. Я чуть было не вручила листовку тому, кто был на ней изображен (нашему кандидату в депутаты горсовета), но в последний момент поняла, что под кепкой и на фото – одно и то же лицо.

На четвертый день мою напарницу избрали председателем избирательной комиссии в одной из школ АНД района, и она больше не могла заниматься политической агитацией. Наша «звеньевая» в тот же день нашла ей замену – Людмилу, которая была активисткой одного из домов на нашем участке. Она хотела заработать денег мужу на лекарства. Новая напарница оказалась старше Анны на 13 лет (66 лет), но была толковой и расторопной, поскольку большую часть жизни проработала продавщицей в «Детском мире».

В воскресенье для агитаторов провели тренинг: как переубеждать людей голосовать за нашего кандидата? Нас обучал молодой парень – сын одного из кандидатов в депутаты горсовета:

- Представьте, что я сижу во дворе пью пиво, а вы меня должны переубедить, что нужно голосовать за вашего кандидата.

Я с интересом послушала, как агитаторы сыплют аргументами в пользу нашего лидера. После тренинга тренер дал нам задание: собрать по 150 телефонов избирателей, которые будут голосовать за нашего кандидата. Каждая двойка должна была принести 300 телефонов, обойдя 2 тыс. избирателей, а тем, кто превысит эту цифру, пообещал премию.

На следующий день план снизили с 300 до 250, но и его никто не выполнил. В первый день нам с Людмилой удалось добыть 17 телефонов. Мы убеждали людей, что никто им звонить не будет, а телефоны нужны для отчетности. В первый день мы прошли более 230 квартир, но только в 56 нам открыли.

- И что вам не спится? – заявила нам одна пышная дама, из-за приоткрытой двери своей квартиры. В тот момент на часах было 15.00.

- Вы уже четвертые, – сказали нам на ул. Героев Гражданской войны, когда мы пришли к ним ближе к 17.00.

Были и такие, кто говорил: «Девочки, давайте я все подпишу, что нужно». Сильно умные задавали вопрос: «А на каком основании вы собираете персональные данные?»

В 40% квартир не было звонков или они оказались отключенными. У других дверей красовались домофоны, скорее всего, это были офисы. Мы сделали общий вывод: если перед вами слишком красивая или слишком страшная дверь, велика вероятность, что ее не откроют.

В последний день мы собрали 24 телефона – большую часть из дома, в котором живет моя напарница. Весь участок №1 мы обошли за 4 дня и получили только 67 номеров. В 60% квартир нам не открыли под предлогом, что не пойдут на эти выборы или просто не желают общаться с агитаторами от нашей партии.

В последний день на нас набросилась собака. Причем сначала мы мило поговорили с хозяйкой, она даже дала свой телефон. А потом собака выскочила из квартиры, и женщина долго не могла ее поймать. На счастье, мы отделались легким испугом. Но в дальнейшем, если слышали, что в квартире лает собака, обходили ее стороной.

На 5-й день после длительного хождения по холоду у меня разболелось горло, температура подскочила до 38 градусов, начался сильный кашель. Пришлось потратить на лекарства почти половину того, что я на тот момент заработала.

Последнюю неделю перед выборами мы раздавали листовки в людных местах Левобережного-2. Лучше всего шли календари с портретом нашего лидера и газеты с рецептами горохового супа и еще какой-то стряпни. Автобиография и программа нашего кандидата людей практически не интересовала.

В нашем штабе почти каждый день искали новых агитаторов. Основной контингент – это пенсионеры, совсем немного безработных и женщин в декретном отпуске, остальные – женщины, которые работают по удобному графику: сутки – трое дома. Мужчин-агитаторов на 2 группы было трое.

Когда мне после работы предлагали погулять с ребенком, я говорила, что уже нагулялась на полгода вперед. Люди раздражали меня самим фактом своего существования. Столько откровенного хамства в свою сторону я давно не слышала. С напарницами мы даже шутили: «Какие планы на сегодня? Не сдохнуть!»

Любовь Бурлакова

(Все имена действующих лиц изменены)